Храмовая гора – это…
Это был незабываемый, грандиозный, славный день июня 1967 года, когда еврейские солдаты пробились к стенам старого города Иерусалима. Освободив и возвратив древние улицы, они устремились к Стене и поднялись к ней – невозможно забыть возбужденные слова командира Мотты Гура, который восклицал: «Храмовая гора в наших руках! Храмовая гора в наших руках!»
Не было ни одного еврейского сердца, которое не забилось учащенно в этот исторический, божественный момент. Спины евреев распрямились после двух тысячелетий покорности; не было никого, вплоть до последнего скептика, кто не затрепетал бы в благоговении и не признал, что в этот момент он воочию узрел Бога.
«Храмовая гора в наших руках!» Иерусалим золота, святости, Иерусалим Давида; Сион, с которого Г-дь возвышал свой голос. Храмовая гора, с которой трубил шофар Святого, да будет он благословен. «Когда наши ноги стояли в твоих воротах, о Иерусалим» – мы плакали, потому что не могли в это поверить. Храмовая гора была в наших руках… «Как горы вокруг Иерусалима, так Г-дь вокруг своего народа» – мы знали, что это так. Потому что Храмовая гора была в наших руках. «Вы, стоящие во дворах дома Б-га, восхвалите Г-да!» И мы верили в это. Потому что Храмовая гора была в наших руках!
Позвольте привести цитату из письма, опубликованного в Маарив, крупнейшей израильской газете, в выпуске от 21 марта 1979 года. Это письмо принадлежит перу студента йешивы «Мерказ Харав», и оно обязательно к прочтению для всех, кто не готов молчать ради Сиона:
«В Шаббат многие евреи пришли посетить Старый город Иерусалима… Внезапно у ворот вблизи Храмовой горы начались беспорядки. На нас устремились десятки арабов, вооруженные ножами и разбитыми бутылками, они кидали камни. На меня набросился владелец магазина, и я побежал вместе с другими, у меня была ранена рука, я потерял очки.
Как это могло произойти в современном государстве Израиль? За безопасность Восточного Иерусалима отвечает арабская полиция. Когда арабская полиция видит, как арабы бросают камни, и ничего не предпринимает для их задержания, «автономия» уже в действии. Задержан был студент йешивы, который старался сохранять спокойствие и помогать другим. На моих глазах полицейские набросилась на него как дикие звери. Все это дает понять, чего стоит ждать от будущего такой „автономии‟».
Иерусалим. Там, где в 1967 году евреев всего мира охватило поразительное, радостное возбуждение когда израильские еврейские войска ворвались в Старый город, сметая испуганных арабов словно солому. Иерусалим, город Давида, Иерусалим Храмовой горы, Западной стены, Святого Святых, Сиона снова был в руках евреев – целиком, в руках евреев. Десятки тысяч евреев устремились на улицы Старого города, где еще несколько дней назад заправляли арабы и евреи не смели ступить и шагу. Сейчас же арабы, охваченные благоговением, склонились ниц перед евреем, над которым увидели благословение Б-га и его чудеса. После приводящей в трепет Шестидневной войны иерусалимских арабов сотряс страх, а евреи исполнились гордостью и уверенностью.
Иерусалим. Там, где в 1986 году, меньше чем через 20 лет, евреи боятся ходить к Стене через Дамасские ворота, потому что их могут зарезать и застрелить на тех же улицах, на том же рынке, где еще совсем недавно они ступали уверенной поступью титанов. Когда садится солнце, лишь горстка еврейских безумцев рискнет пройти через тот квартал, который израильтяне по-прежнему называют мусульманским. Ни в каком Гарлеме евреи не боятся так, как в некоторых частях своей собственной столицы.
Ничто так не подчеркивает бесстыдство ситуации, при которой евреи боятся жить в собственной столице, как следующая заметка в иерусалимском еженедельнике Кал а-ир от 4 августа 1984 года. В этом выпуске были опубликованы три фотографии, сделанные в Старом городе Иерусалима. На первой изображен хасидский еврей, окруженный арабскими подростками, двое из которых сорвали с него шляпу. На фотографии видно, как неподалеку стоит полицейский и не испытывает ни малейшего желания вмешаться. Как и подавляющее большинство полицейских в Старом городе, он – араб.
На второй фотографии над беспомощным евреем издеваются. Сейчас арабского полицейского уже нет. Наконец, на третьей видно, как арабский подросток запустил в него камень, который угодил ему прямо в голову. Еще один день еврейской гордости в Иерусалиме, на Сионе. Трагедия еврейской славы обратилась в унижение и страх посредством еврейской политики, которая бросила вызов логике и здравому смыслу.
Иерусалим, где на горе Сион еврейские студенты подписали петицию отчаяния, описав в ней не только сексуальные и прочие преступления против них арабов, но и циничное равнодушие местной арабской полиции, которая не считает нужным поддерживать законность:
«Мы, подписавшиеся под этой петицией, требуем безопасности для нашей жизни и имущества. За последние десять лет имели место тысячи инцидентов, такие как убийства, изнасилования, домогательства, непристойные приставания, ограбления, вандализм…». Но полиция не делает ничего. И Иерусалим превращается в арабскую автономию. Трагедия еврейской политики, которая бросает вызов логике и здравому смыслу.
Еврейской политики? Гораздо правильнее описать ее следующим образом: нееврейская политика евреев, рожденная в языческом страхе и робости; политика, верхом которой стало осквернение священнейшего места иудаизма – Храмовой горы. Тот же момент в 1967 году, когда евреи одержали славную победу, одновременно стал началом позора.
Этот позор начался сразу же после величайшей еврейской победы и чуда за две с половиной тысячи лет. К испуганным и присмиревшим арабам Восточного Иерусалима явился лично министр обороны Моше Даян. Мало того, что в 1967 году израильское правительство совершило худшую из ошибок, когда не стало удалять арабов, ненавидевших Израиль и жаждущих покончить с ним. Мало того, что из страха перед «мировым общественным мнением» и реакцией Ватикана и ислама израильская армия отдала приказ не использовать артиллерию, дабы не повредить ни одну мечеть и церковь (и сколько еврейских солдат расплатилось жизнью за эту политику!). Трусливые и робкие вожди Израиля поспешили связаться с главами мусульманской общины и заверить их, что Храмовая гора – священнейшее из всех еврейских мест – останется в их руках. Евреям был запрещен вход на гору, на их святое место; место, украденное у них мусульманами, которые осквернили иудаизм, построив здесь две мечети. (Представьте себе реакцию мусульман, если бы евреи завоевали Мекку и построили в этом священнейшем месте ислама синагогу.)
В 1967 году, во время поста в Тиша-беав (народный день траура, годовщина разрушения двух храмов) начальник Генштаба армии раввин Шломо Горен и пятьдесят других евреев пришли помолиться на Храмовую гору. Министр обороны Моше Даян приказал начальнику Центрального командования не допустить действий, могущих спровоцировать мусульман. «Уважаемый раввин, – сказал генерал, – если вы снова подниметесь на гору, я буду вынужден удалить вас силой». На следующий день прошло заседание министерского комитета по святым местам, который отменил еврейскую молитву, назначенную на следующий Шаббат. Так было положено начало унизительной политике, которая больше всех удивила самих мусульман – они не могли поверить своим глазам, наблюдая столь откровенную демонстрацию безумия евреев.
С того самого дня правительство Израиля, являя удивительный образец мазохизма, начало расчищать путь для совершенно новой модели поведения мусульман. Из запуганных и смирных они превратились в самоуверенных, высокомерных и опасных. Если еще недавно они боялись еврея-завоевателя, то сейчас они принялись орудовать ножами и кидать камни, гранаты и бомбы. Более того, Храмовая гора снова перешла в их руки, на этот раз добровольно переданная двуногими леммингами моисеевой веры – неудивительно, что в арабах начало расти страстное осознание того факта, что время на их стороне.
Правительство, полиция, суды – все приложили руку к позорному и трагическому унижению евреев. Уже 15 апреля 1969 года, комментируя постановление по делу министра полиции Шломо Гиллеля (позже он станет спикером Кнессета), государственный прокурор объяснил ситуацию таким образом: евреям запрещено молиться на Храмовой горе потому, что «опрометчивая молитва» (!) еврея в этом месте может ухудшить безопасность и привести к тяжелейшим внешнеполитическим проблемам. В последующие годы полиция неоднократно силой выдворяла с Храмовой горы евреев, которые хотели молиться в своем святом месте. Мусульмане изумленно наблюдали, лишь укрепляясь в высокомерии и отваге, как туриста в джинсах и с камерой свободно пускали на гору, в то время как тот же самый сын Авраама, но талите и с молитвенником, выдворялся!
(Во времена, когда американские синагоги продавали билеты на праздничные службы, ходил такой грустный анекдот: еврей подбегает к синагоге и говорит охраннику, что у него нет билета, но он хочет просто передать кое-что человеку внутри. «Хорошо, – отвечает охранник, – но если я увижу, что вы молитесь, я вас выгоню». Эта шутка как нельзя хорошо подходит к Храмовой горе наших дней.)
Когда в 1976 году иерусалимский суд низшей инстанции во главе с судьей Рут Ор постановил, что евреи имеют право молиться на Храмовой горе, шеф полиции Гиллель откровенно заявил, что он будет продолжать применять запрет. (Это презрение к закону особенно характерно для Гиллеля – через десять лет, уже будучи спикером Кнессета, он запретит обсуждение законопроекта члена Кнессета Меира Кахане даже несмотря на требование Верховного суда.)
Правительство в спешке опротестовало постановление суда низшей инстанции, и 1 июля 1976 года Окружной суд Иерусалима отменил постановление судьи Ор в лучшем стиле геттоизма. Суд постановил, что еврей, пытающийся «демонстративно» (!) молиться на Храмовой горе, будет виновен в «нарушении мира». В постановлении суда говорилось, что, хотя евреи имеют бесспорное право молиться на Храмовой горе, соображения общественной безопасности отменяют это право.
Это ошеломительное решение – продукт менталитета, о котором считалось, что после восстания в варшавском гетто он навсегда канул в лету. Заявить, что евреи имеют право молиться на своем святом месте, а затем запретить это из-за страха перед арабским восстанием – что это, если не гимн штетлям Минска, Пинска и Касабланки? Но израильскому правительству было мало и этого – оно подало апелляцию в Верховный суд, чтобы отменить даже теоретическое «право» для евреев молиться на Храмовой горе. Со временем министр внутренних дел доктор Иосиф Бург (сам лидер Национальной религиозной партии) постановил, что «закон будет соблюдаться». (Читай: евреям запрещено молиться на их священном месте.)
Изумленные арабы наблюдали, как евреи не только не осуществили над ними справедливое возмездие за все, что они им причинили, когда владели Старым городом, но еще и позволили им вернуть себе всю власть и влияние, с помощью которых они позже смогут потребовать полную автономию и независимость. Храмовая гора – наиболее яркая иллюстрация того факта, что несмотря на все еврейские протесты приобретенная в 1967 году территория оказалась не освобожденной, а «оккупированной». Евреи пришли сюда не как хозяева в свое собственное владение, но как армия захватчиков. Когда кто-то теряет свое имущество, а затем неожиданно находит его, он не позволяет, чтобы оно продолжало оставаться во владении другого. Вместо этого он хватает его и восклицает: «Это мое!»
Арабы правильно восприняли еврейские «уступки» как результат не доброй воли и великодушия, но робости и страха. Таким образом, еврей собственными руками вооружил араба палками, камнями и гранатами, превратив его из смирного в наглого, научив открыто демонстрировать свою ненависть – так образовалась бомба замедленного действия, лишь ждущая своего часа.
Многие из этих событий описывались в прессе. В 1979 году, когда несколько студентов йешив пришли к воротам Храмовой горы, чтобы помолиться (перед воротами, а не внутри), на них обрушился град камней. Солдаты прятались за машинами, потому что получили приказ не открывать огонь, а то Нью-йорк таймс и Тайм напечатают их фотографии на первой полосе. Начальник Центрального командования генерал Моше Леви тоже наблюдал за толпой. Леви, член левого киббуца Хашомер-Хацаир, позже стал начальником Генштаба и стал известен благодаря фразе, которую произнес 25 мая 1986 года в Тель-Авиве: «Говорить, что арабы нам враги, значит упрощать и обострять проблему. Лично для меня арабы – не враги». Когда еврей достигает в чем-то успеха, то превосходит всех – в том числе и в безумии.
Вернемся к газетной статье об арабском бунте 1979 года:
«„Такое может произойти только в этой стране‟, – сердито сказал офицер полиции вчера, видя, как начальник Центрального командования Моше Леви с начальником полиции центрального региона поднялись на Храмовую гору, чтобы встретиться с озлобленной арабской молодежью.
Генерал спросил их, зачем они держат палки (!). Во время всего разговора ни один из них не отступил и не положил палку. „Вот она, истинная автономия‟, – пробурчал упомянутый офицер».
Тем временем в 1980 году Кнессет издал закон для Иерусалима, в третьем параграфе которого говорилось:
«В святых местах запрещается любое осквернение, нападение и все, что может нарушить право любого члена любой религии на доступ к святым местам либо их чувства в отношении этих мест».
В этом параграфе черным по белому (кроме тех, кто отказывается видеть) утверждается абсолютное право евреев на доступ к своим святым местам. Кажется, сейчас-то Верховный суд Израиля точно должен предписать правительству дать евреям такое же право молиться на этом святом месте, какое есть у мусульман, которые украли это место. Но нет, синдром гетто-штетля, видимо, впечатался в генетический код израильтянина, что еще раз доказывает, что гораздо проще удалить еврея из Изгнания, чем Изгнание – из еврея. 30 октября 1981 года Верховный суд Израиля вынес постановление по этой проблеме. Сообщает телеграфное агентство Ю-пи-ай:
«По сообщению Радио Израиля, Верховный суд сегодня поддержал право израильской полиции запрещать религиозным евреям молиться на Храмовой горе, поскольку это создает угрозу для общественного порядка».
Угроза общественному порядку. Вот арабам можно устраивать беспорядки. Если бы Меир Кахане был премьер-министром и арабы знали, что полиция полна решимости сделать все ради сохранения общественного порядка, представляли бы они хоть какую-то угрозу для общественного порядка в этом случае?
С тех самых пор арабы систематически искореняют любые свидетельства еврейского присутствия на Храмовой горе, уничтожая ценные археологические находки. На святом месте евреев даже учрежден мемориал арабам, убитым в Сабре и Шатиле. Храмовая гора в наших руках!..
Леммингизм израильского руководства невероятен! Кто узрит их пути?
В феврале 1985 года муфтий Иерусалима шейх Саад а-дин Аламей заявил Французскому новостному агентству:
«Любой мусульманин, отдавший хоть пядь палестинской земли, без сомнения потеряет любую связь с исламом».
Запрещая мусульманам продавать евреям землю и дома, муфтий явно виновен в подстрекательстве к мятежу против еврейского государства. 26 февраля 1985 года я написал шефу полиции, прося его открыть уголовное дело против муфтия, и лично выдвинул обвинение по уголовной статье, которое направил начальнику полиции Старого города Иерусалима. В своей жалобе я упомянул, что если бы еврей призывал других евреев не покупать товары у арабов Старого города, потому что они враги Израиля и сочувствуют ООП, он был бы арестован за подстрекательство (действительно, несколько месяцев спустя именно это и произошло). 13 марта 1985 года из офиса шефа полиции я получил ответ следующего содержания:
«Ваша жалоба расследована, и очевидно, что ее материал не содержит признаков уголовного преступления. По этой причине полиция не будет расследовать жалобу».
Преемник другого муфтия, который в 20-е и 30-е годы возглавлял погромы против евреев в Святой Земле и в 1942 году встречался с Гитлером для обсуждения «окончательного решения» еврейской проблемы в Германии, должен был получить Нобелевскую премию за выдающиеся способности удерживаться от истерического смеха. Действительно, у мусульманского духовного лидера были все основания верить в умственную отсталость евреев.
Когда в ноябре 1984 года в Аммане (Иордания) проходила конференция ООП, одна из телеграмм в адрес Арафата была направлена муфтием Иерусалима. В ней говорилось: «В мечети Аль-Акса (на Храмовой горе) мы выражаем поддержку Вашему Совету и подтверждаем нашу клятву верности человеку борьбы Ясиру Арафату… Продолжайте идти по этому пути, мы с Вами».
Когда в январе 1986 года сефардский Верховный раввин Израиля призвал открыть синагогу в юго-восточной части Храмовой горы, муфтий Аламей ответил так: «Только через трупы миллиона мусульман».
Ответ Израиля? Покорность и молчаливый страх перед реакцией арабов, мусульман и остального мира. И вот психически неуравновешенный еврей Алан Гудман убивает на Храмовой горе двух арабов, заявляет о желании освободить это место и «стать царем евреев». Примерно тринадцать лет до этого христианин Денис Майкл Роуэн открыл огонь по мечети Аль-Акса. Тогда израильский суд постановил, что христианин психически невменяем и не может нести уголовную ответственность. Однако явно невменяемый Гудман получает пожизненный приговор плюс два срока по двадцать лет. Когда-то, еще в Изгнании, евреи сверяли каждый свой шаг с тем, что скажут язычники. Когда они наконец создали Израиль, где евреи могут стать свободны и независимы… Нужно не смеяться, а оплакивать грядущие поколения.
Иерусалим. Где строится палестинская автономия, а со временем и государство. Иерусалим, отражающий все то осквернение, что постигло Святую Землю.
Храмовая гора не в наших руках. Восточный Иерусалим не в наших руках. Иудея, Самария, Газа и Голанские высоты не в наших руках. Библейская Эрец-Исраэль, которую мы освободили по приказу Б-га в 1967 году, не в наших руках.
«Опустела гора Сион, лисицы ходят по ней…» (Плач Иеремии, 5).
Храмовая гора в их руках – в руках коварных арабских лисиц. Слова Мотты Гура звучат неискренне – винить нужно только нас самих. Это мы увидели чудо и пренебрегли им. Это мы увидели святость и осквернили ее. Мы получили Сион, Иерусалим, Храмовую гору – и отдали ее лисицам и шакалам.
То, что мы имеем сегодня – это мини-возрождение арабских бунтов, убийств и погромов двадцатых и тридцатых. Тогда арабские банды выкрикивли «аддоула маана» (правительство с нами). Имелось в виду оккупационное правительство Британского Мандата. Сегодня арабы знают, что еврейское «оккупационное» правительство, боясь мирового общественного мнение, дало солдатам строгий приказ не открывать огонь. В этом смысле еврейское оккупационное правительство тоже «с ними». Арабы прорвали плотину страха, и скоро мы все утонем. Если на евреев нападут по пути к Стене, если еврей будет серьезно ранен или, не дай Б-г, убит, и если жить в еврейском квартале будет все опасней и опасней – знайте, что винить нужно только евреев.
Тот, кто контролирует Храмовую гору, контролирует Иерусалим. Тот, кто контролирует Иерусалим, контролирует Святую Землю. И степень осквернения Земли и Б-га немыслима. Можно лишь с удивлением пожимать плечами, читая, что заявил Менахем Бегин в 1977 году:
«Если я стану премьер-министром, я открою для евреев Храмовую гору. Я не буду бояться реакции христиан и мусульман».
Бегин стал премьер-министром. Храмовая гора по-прежнему в руках арабов.
© כל הזכויות שמורות